Пленники черного метеорита - Страница 29


К оглавлению

29

– Да что же это делается! Как же это?! Подложить мне такую свинью и когда? Когда с инспекцией прибывает сам майор Трилага! Что я ему скажу? Что во вверенной мне области нетопыри объявились? Жвалень обещал мне легкую победу. Прогулку под луной. Туда и обратно. Боевая слава и никаких потерь. Одна нога здесь, другая там, – он посмотрел на грязные босые ноги Хруста и взвизгнул:

– Почему без сапог?

– В болоте утопил, – хмуро ответил Хруст.

– Ну вот! Разбазарил казенные сапоги. Нет-нет-нет, ни о каком выступлении, тем более немедленном, не может быть и речи.

Хруста прорвало, и он тоже заорал, напрочь забыв о субординации:

– Трусы! Там Жвалень, может, из последних сил выбивается, нас ждет. Там, может, нетопыри со всех сторон наседают, ребята гибнут, а вы тут красоту наводите, травку красите, пушку выкатили, хоть она давно уж и стрелять не может. Предатели!

– Молчать! – взвизгнул Охель. – Откуда про пушку знаешь? Молчать! Я тут столько лет центурионом сижу, и ни разу майор Трилага никакого упущения не нашел. А про нетопырей никто и не слыхивал, пока этот сумасшедший Жвалень не свалился на мою голову. Может, там и нет никаких нетопырей, Жвалень сам все выдумал. Загнал турм в болото, попортил амуницию, а теперь на нетопырей сваливает. Кто их видел, нетопырей этих?

– Я видел. И Выдерга.

– Молчать! Сапоги казенные утопил, какая тебе вера? Ты такой же сумасшедший, как твой Жвалень.

Центурион вдруг замолчал, обвел всех просветлевшим взором и радостно сказал сержантам:

– Он же сумасшедший! Точно, сумасшедший. Припадок у него, нетопыри мерещатся.

– В послужной карте есть запись, что память ему отшибало, – поддакнул сержант Кубель. – Я сам читал. Заверено подписью и печатью;

Сержант Хрива согласно кивал головой:

– Форма грязная, субординацию не блюдет. Сумасшедший и есть.

Хруст оторопело их слушал.

– Вот что, – сказал наконец центурион Охель. – На рядового Хруста накладываю наказание в виде пяти суток ареста за утерю казенных сапог. Но ввиду его временного помешательства приказываю надеть на него смирительную рубашку и дать снотворного. А сержант Жвалень… Если он смог день продержаться, то еще день-другой продержится. Инспекция уедет, там видно будет. Ну, а если турм уже погиб… Сержант Кубель, записать в штабном журнале, что турм Жвальня отправлен в район Дырявых Холмов на пять дней для проведения дренажных работ.

– Да вы что… – угрожающим шепотом начал Хруст, но центурион Охель прервал его:

– Дежурный! Этого арестовать и с глаз долой, пока не уедет инспекция!

– Ну, это мы еще посмотрим, – раздался от двери голос Выдерги. С обнаженным клинком в одной руке и штыком в другой, широко расставив ноги, он загораживал проход. Позади него толпились возбужденные солдаты. Все были вооружены.

– Хруст, давай на плац, командуй сбор. Этих я придержу.

– Это что же… Это бунт? – растерянно проговорил центурион Охель. – Накануне инспекций? Да майор Трилага с меня голову снимет.

Руки центуриона вслепую шарили по поясу. Сержанты обнажили клинки. Не теряя времени, Хруст выскочил из штаба. Пробегая мимо стола дежурного, он разбил стекло и утопил большую красную кнопку. Оглушительно взвыла сирена.

– Тревога! – кричал Хруст, подбегая к казармам, из которых выскакивали вооруженные солдаты. – Седлать коняков! Выступаем!

Но в этот момент мир перед его глазами раскололся на части, мелькнули багровые сполохи, ноги подкосились, и он почувствовал, что падает в темную бездонную пропасть.

Сознание возвращалось медленно, наплывами. Сначала перед глазами была сплошная темнота, лишь где-то очень далеко мерцал крохотный огонек. Потом во тьме прорисовалось встревоженное лицо Выдерги, его губы шевелились, но слов Хруст не мог разобрать. Слова пришли позже.

– …вот и очнулся, – шептал Выдерга. – Гады! Вот гады, хуже нетопырей. Как он тебя… хорошо, что камень на излете был.

– Где я? – еле слышно спросил Хруст. Каждое слово отдавалось в висках нестерпимой болью. Он попытался приподняться, но тут же со стоном рухнул на лавку.

– На гауптвахте, где ж еще, – с горьким смешком отвечал Выдерга. – Как нарушители дисциплины и паникеры.

Хруст все-таки приподнялся и сел, прислонившись спиной к холодной влажной стене. Он прикоснулся к голове руками и под пальцами ощутил повязку.

– Чем это меня?

– Сержант Хрива. Из пращи. Ты лежи, лежи, торопиться теперь некуда.

– А Жвалень?.. Подмогу послали? Он же ждет…

– Центурион Охель инспекции боится больше, чем нетопырей. После инспекции, говорит, поедем посмотрим, как там ваш паникер Жвалень, сидит у болота или уже нет.

Хруст застонал и стукнул от отчаяния кулаком по стене.

– Давно мы здесь?

– Да уж вечер.

Выдерга отошел к двери, глянул в зарешеченное окошко:

– На плацу последние соринки убирают. Траву всю покрасили, конякам кисточки на хвостах подрезают по линейке.

Он повернулся к двери спиной и принялся колотить по ней ногой. Но никто не подошел, не отозвался на крики, и скоро Выдерга выдохся, сел на лавку рядом с Хрустом.

Говорили они мало, да и о чем тут говорить? Единственная надежда была на то, что им удастся привлечь к себе внимание инспекции. О том, что сейчас происходит за болотом, они старались даже не думать.

Поздно вечером им принесли ужин. Снаружи откинули засов, открыли дверь, просунулась чья-то физиономия:

– Эй! Как вы тут? Котелки возьмите. Выдерга взял котелки.

– Что слышно? – спросил он. – Майор Трилага приехал?

– Нет. Мы тут вот что надумали… – человек в дверях замялся. – В общем, нехорошо получается, не по-товарищески. Мы в казарме так решили…

29